Категории	Книги Книги Гуманитарные науки

1 отзыв

Регистрация не требуется

Анонимно

15 июля 2017 в 15:13

5 оценка
Рекомендую

Здравствуйте, уважаемые читатели! Произведение, впечатлением от которого хочу поделиться, принадлежит к жанру хроники. Это жизнеописание церковнослужителей одного уездного города. Как мною уже упоминалось в одном из отзывов, Н. С. Лесков - писатель христианский, повествующий о жизни и делах праведников, служителей Бога. Поэтому его произведения, на мой взгляд, имеют мощное воспитательное воздействие. Высокая нравственность его персонажей обязательно сочетается с их высокой религиозностью.
В "Соборянах", и именно этим повесть интересна, освещаются проблемы и вопросы, связанные не только с бытом и деятельностью церковнослужителей 19 века, но и общечеловеческие, остающиеся актуальными и по сей день. В центре жизнеописания главного героя - главы городского духовенства, протоиерея Савелия Туберозова - идея претерпевания героем давления системы, которое он старается переносить с молчаливой стойкостью. Давление проявляется, естественно, в "указаниях сверху". Так, вышестоящий священнослужитель, одобряя проповедь начинающего проповедника "вообще, в частности же указал, дабы в проповедях прямого отношения к жизни делать опасался, особливо же насчет чиновников..." Или, например, человека, основное назначение которого - призывать мирян к праведной жизни, заставляют самого поступать неправедно. Благородная миссия проповедника оборачивается насмешкой над самим проповедником, а попытка добросовестного исполнения своих обязанностей и радения о чужих скорбях безоговорочно подавляется: "за опыт сей вторично получил выговор и был назван "непочтительным Хамом, открывающим наготу отца". Из чего можно увидеть, насколько библейские притчи применимы, в зависимости от ситуации, не только для изменения сознания к лучшему, но и для оправдания неблаговидных поступков и порицания достойных.
В результате всех передряг и несправедливостей, сыпавшихся на героя, как из рога изобилия, он теряет уверенность в собственном предназначении, в собственной нужности, перестает видеть смысл в своей миссии и уже готов озлобиться против своей доли и против мира, впасть в уныние. От уныния и надвигающейся озлобленности против мира героя спасает сам мир: в лице его любимой и любящей жены; товарищей по призванию; прихожан, внимающих его проповедям и ценящих их пылкую мудрость и благостное влияние на душу; просто людей, близких по духу; а также природы, "дивно врачующей недуги души человеческой".
Очень трогательно обрисованы взаимоотношения Савелия с женой. Честно говоря, при прочтении не раз возникала ассоциация с рекомендациями по семейной психологии для женщин. Мне кажется, очень полезно в этом отношении почитать "Соборян" женщинам, обращая внимание на эпизоды, показывающие спасительную функцию женщины по отношению к мужчине: именно женщина спасает душу мужчины, умиротворяет его, восстанавливает нарушенную гармонию в его взаимоотношениях с миром, примиряет с людьми и с самим собой.
Интересна в этом плане композиция хроники, построенной на чередовании и противопоставлении событий, травмирующих душу героя - давление со стороны вышестоящих церковников - и исцеляющих ее.
Интересным представляется момент, что философию истинного счастья автор передает не через главного героя, а через второстепенного - некого полунищего старика, которого презрительно называют "недоучкой духовного звания", человека одинокого, но в одинокой старости своей призревшего мальчика - сироту.
Затронута тема противопоставления человека природе: человек, в отличие от неизменного мира природы, несет в себе стихийность, олицетворяет хаос, вмешательство в чужие дела, нарушает гармонию, чье - то устоявшееся существование, поэтому его присутствие не всегда во благо, оно сеет тревогу и даже страх. Философия счастья, которую Лесков вкладывает в уста старика состоит в том, что не обязательно стоит так уж истово ждать от жизни новизны и приключений (французская поговорка гласит: "Отсутствие новостей - хорошая новость!"), а стремиться находить радость в том, что дарит настоящее, жить сиюминутным, если оно - прекрасно! Ценить то, что имеешь в настоящий момент. Может быть, даже в неизменной монотонности твоего существования есть некий сокровенный смысл, который ты просто отказываешься видеть из - за навязанного каким - нибудь активистом стереотипа, что в жизни обязательно должно что - нибудь происходить, тогда она будет интересной. Автор призывает: Оглядись вокруг! Мир неизменен в своей красоте, в своей умиротворенной прелести. Отсутствие событий, потрясений умиротворяет, исцеляет душу. Оцени это.
Тема одиночества среди "своих" также отражена в повести. Можно любить человека всем сердцем, чувствовать себя с ним заодно, постоянно ощущать даже его преданную поддержку, и при этом все равно быть безмерно одиноким в "помыслах души", чувствовать себя не услышанным или услышанным не так, недопонятым, а то и непонятым вовсе. Но, вместе с тем, герой постоянно сталкивается с интересным жизненным парадоксом: люди могут отнять ощущение счастья, украсть смысл существования, но они же, в конечном счете, и возвращают его: "А если на тебя нападают, то ты этому радуйся; если бы ты льстив или глуп был, так на тебя бы не нападали, а хвалили бы и другим в пример ставили". Подумать только, написано в позапрошлом веке, а ведь что - то подобное мне встречалось у Дейла Карнеги: "Никто не бьет мертвую собаку" - так, кажется.
Присутствуют размышления о вере и неверии, о свободе: может ли вера в какой - то мере противоречить стремлению к свободе? И если - да, то о какого рода свободе тогда идет речь? Свободе от чего? И что такое вообще свобода?
Изображаются, иногда комически, идеологические столкновения между представителями церкви и представителями от науки, пытающимися доказать, что души в человеческом теле не существует.
В целом, произведение, все же, несет идею любви к жизни во всех ее проявлениях, идею преодоления уныния, идею всепрощения, примирения с врагами, благодарности Богу за дарованную судьбу, несмотря на всю ее нелегкость, за возможность прожить свою жизнь и исполнить свое предназначение именно так, а не иначе.
Повесть, в силу своей содержательной специфики, изобилует немало…

—