Категории	Книги Книги Художественная литература

1 отзыв

Регистрация не требуется

Анонимно

7 дек. 2016 в 20:31

4 оценка
Рекомендую

"Сцены из провинциальной жизни" - это своеобразный сборник биографических текстов нобелевского и дважды букеровского лауреата Джона Максвелла Кутзее. Состоит он из трёх частей: "Детство" (написано в 1997 году), "Юность" (2002) и "Летнее время" (2009), последняя, в свою очередь, дробится ещё аж на 7, в зависимости от того, кто становится повествовательным центром. Собственно объединение в текст под одной обложкой - довольно неплохая идея, я вообще узнала, что это такое только в процессе чтения, будь чуть менее внимательной, вполне бы могла и дальше жить с осознанием, что мною был прочитан единый роман, а не какая - то там трилогия.
Уж не знаю, что подтолкнуло Кутзее к написанию подобного, но постарался он на славу. Конечно, любой нормальный читатель прекрасно понимает, что автор есть в любом своём тексте, и так же понимает и тот факт, что даже если повествователь говорит "я", это "я" вовсе не равно тому писателю, что стоит за пределами произведения, всегда есть дистанция, образ не есть реальный человек, а реальный человек никогда не сведётся к книжному образу. Что делает Кутзее? В первую очередь он отделяет себя настоящего от себя книжного, Кутзее в рамках текста - это всегда "он", сколько бы лет ему не было. Во - первых, это ещё раз напоминает читателю те вещи, о которых я говорила выше, во - вторых, помогает понять, что восьмилетний мальчик из ЮАР - это вовсе не нобелевский лауреат Джон Максвелл Кутзее, это нечто отдельно существующее, в данном случае, в рамках художественного романа "Детство", ну и, в - третьих, такая техника помогает Кутзее - автору наблюдать за книжным Кутзее как бы в микроскоп, при этом объясняя, как некто всеведущий, что в тот или иной момент руководило героем или что он чувствовал.
Ещё один подобный приём, который автор включает в "Летнем времени", где перед нами дневники 70х годов и интервью с знаковыми людьми из жизни писателя, - смерть автора. Кутзее - герой мёртв, он ничего не говорит и не чувствует, это право теперь передано тем, кто был с ним знаком и кому есть, что сказать о нём, как о человеке. Есть писатель - биограф, который пишет роман Кутзее, а есть люди, лично с ним некогда знакомые, которые преподносят его образ несколько в ином свете, нежели изначально видится биографу. Где в этом сам Кутзее? Он за скобками как реально существующий автор, и всё ещё в тексте, как персонаж, только теперь о нём якобы позволено говорить другим, которые не имеют никакого представления, что он там думал и чувствовал. Кутзее - человек из книги вытесняет Кутзее - известного писателя.
Итак, кто же такой этот Кутзее? В первой части перед нами запутавшийся в себе и своём отношении к семье мальчик. Он любимец матери, первый ученик в классе, но при этом чахлый и болезненный, робкий и несмелый мальчуган, который ненавидит своего отца и стесняется материнской любви. Он любит Россию, но эта увлечённость тонко граничит с попыткой быть не таким как все, ведь эти все в этот момент находятся на стороне США (в это время в самом разгаре "холодная война"). Он видит и впитывает как губка всё, что происходит вокруг: деление на расы и классы, деление по вероисповеднию и языку, по происхождению. Африканеры, англичане, цветные, чёрные - казалось бы, уж детям должно быть без разницы, но нет, в ЮАР отношение к этому словно бы впитывается с молоком матери.
В "Юности" чахлый мальчик трансформируется в этакую творческую личность со сложной судьбой. Он бежал от режима, он стремится быть лучшим, но что в итоге? Комнатушка в Англии, работа на полный день, вечера с радио и письма от матери. Первый ученик превращается в неудачника, который живёт с осознанием собственной значимости: он поэт, он писатель, он большой учёный, он много страдал и теперь достоин... чего? Стихи не пишутся, с девушками не складывается, работа посредственная...
И вот, тот, кто некогда подавал большие надежды снова на родине, которую он одновременно любит и ненавидит. Книжный Кутзее трансформируется в одинокого неудачника, которые не в состоянии прокормить себя, не в состоянии ладить с людьми, честно поговорить с отцом. Словно бесполый, обречённый на вечное одиночество, вечное нудное страдание, когда твоя жизнь абсолютно пуста и бессмысленна. Попытки писать стихи сменяются попутками сделать что - то руками, но, надо же, человек с дипломом математика не в состоянии верно рассчитать количество необходимых материалов. Человек, с дипломом филолога не в состоянии доказать, что он может преподавать английский, на котором говорил и писал всю свою жизнь. Жалкий неудачник - вот кто такой книжный Кутзее.
В какой - то момент мне стало несколько трудновато читать книгу, было такое ощущение, что я подглядывают в замочную скважину и вижу что - то настолько личное, что уж совсем неловко становится за своё любопытство. Но ведь если писатель пишет и издаёт - значит он готов делиться, готов передать свою жизнь людям и истории, включится в диалог и вставить в него своё слово, вот и Кутзее, на самом деле не просто занимается неким самобичеванием, показывая себя этаким слабаком и неудачником, на которого и смотреть - то стрёмно, а демонстрирует, что даже у такого совершенно неинтересного на первый взгляд человека - неумехи есть свои довольно недурные идеи, а некогда были амбиции и глобальные планы. И вот, этот невзрачный неудачник, которого мы видим на страницах романа, он почему - то носит имя одного из лучших писателей современности. Как так вышло? Разве эти литературные глыбы, они не родились с пером в руке и кучей идей в голове? Разве они не обладают безмерным обаянием, талантом, который видно за версту? Разве они не потрясающие любовники, отличные друзья и просто интересную люди, с которыми всегда есть о чём поговорить? Кутзее даёт свой ответ на эти вопросы.
Конечно, это не лучшее, что написано автором, и по - моему, совершенно нет смысла браться за "Сцены из провинциальной жизни", если до этого с творчеством Кутзее знакомы не были, тогда текст в определённый момент просто оттолкнёт. Сборник романов оставляет после себя довольно мрачное впечатление (хотя и другие его романы назвать жизнерадостными трудно, я до сих пор от…

—